Юргис Балтрушайтис. «Тополь»
Как в мой разум беспокойный Входит светом пенье грез, Дикий тополь век свой стройный В мир дробления принес… Я свирелью многодумной Славлю солнце в майском сне, Он своей листвою шумной Повествует о весне… Если
Юргис Балтрушайтис. «Beati possidentes»1
Блажен, чей день лазурным кругом Облек поля, венчал простор… Блажен, чей путь проходит лугом, Где пестрый цвет встречает взор… Блажен, кто, жизнью ослепленный, Весь предан мигу, с мигом слит, По краю пропасти бездонной Без
Юргис Балтрушайтис. «Весна не помнит осени дождливой…»
Весна не помнит осени дождливой… Опять шумит веселая волна, С холма на холм взбегая торопливо, В стоцветной пене вся озарена… Здесь лист плетет, там гонит из зерна Веселый стебель… Звонка, говорлива, В полях, лесах
Юргис Балтрушайтис. «Восхождение»
А. Скрябину Плетусь один безлюдным перевалом, Из света в свет — сквозь свет, от вечных стен… Неизреченно пламя в сердце малом, И тайный жар в душе неизречен! Мгновения — как молнии… В их смене
Юргис Балтрушайтис. «На поле Ватерло»
Склонись с тоскою всякое чело — Пасется Мир в равнине Ватерло! Где до небес рычал сраженный лев, Стоят теперь корыто, ясли, хлев, Шумит трава, и, в час иных забот, Проходит плуг, и бродит мелкий
Юргис Балтрушайтис. «Taedium vitae»
Все тот же холм… Все тот же замок с башней. Кругом все тот же узкий кругозор… Изгиб тропы мучительно — всегдашней… Пустынный сон бестрепетных озер… И свет, и тень, без смены и движенья, В
Юргис Балтрушайтис. «Возврат»
С. А. Полякову Брожу опять по старым ступеням И — только в миг иной — Шепчу привет и свету и теням, В далекий день мелькавшим предо мной… Как новый сон, воскресла явь в былом,
Юргис Балтрушайтис. «Осенью»
Брожу один усталым шагом Глухой тропинкою лесной… Певучий шелест над оврагом Уже не шепчется со мной… Синеют дали без привета… Угрюм заглохший круг земли.. И, как печальная примета, Мелькают с криком журавли… Плывет их
Юргис Балтрушайтис. «Дневное сияние»
A Jiovanni Papini В полдневный час, целуя алчно землю, С молитвенной и трепетной тоской Я славлю мир, и жребий свой приемлю, И всякий дом, и всякий крест людской… Я знаю: свят труд молота и
Юргис Балтрушайтис. «Пробуждение»
Светает близь… Чуть дышит даль, светая… Встает туман столбами, здесь и там… И снова я — как арфа золотая, Послушная таинственным перстам… И тайный вихрь, своей волною знойной, Смывает бред ночного забытья, В мой