Сюлли Прюдом. «Цепи»
Я целый мир люблю, но тесно в нем, как в склепе, И чуткою душой я в рабстве у него: Мучительных вериг бесчисленные цепи В мир видимый идут из сердца моего. И все меня влечет,
Сюлли Прюдом. «Радости без причины»
Причина горестей для нас несокровенна, Причина радостей нам часто неясна: Есть дни, когда душа без повода блаженна, И тайной прелести вселенная полна. Все сердце радует, на всем печать привета, В жилище, как в душе,
Сюлли Прюдом. «Тени»
Остановлюсь — лежит. Иду — и тень идет, Так странно двигаясь, так мягко выступая; Глухая слушает, глядит она слепая, Поднимешь голову, а тень уже ползет. Но сам я тоже тень. Я облака на небе
Сюлли Прюдом. «Сталактиты»
Люблю я глубокие, темные гроты, Кровавый блеск факела ночью глухой, И звонкое эхо средь чуткой дремоты, Где в вопль разрастается шорох пустой. С угрюмого свода вокруг нависают К земле сталактиты холодные там, И, капля
Сюлли Прюдом. «Мольба»
О, если б вам была знакома Боль одиночества, теснящая мне грудь, Вы, можетъ быть, прошли бы мимо дома, Где я живу, когда-нибудь. И если б знали вы, какое утешенье Ваш ясный взор приносит мне
Сюлли Прюдом. «Утес»
Раз двое взошли на утес вековой И очи закрыли, и слушали море. — Ко мне звуки рая несутся волной! — Я слышу стон ада, в нем вечное горе! И оба очнулись. Пред ними шумел
Сюлли Прюдом. «Уж с нею не увижусь больше я!»
Уж с нею не увижусь больше я!.. Но мать ея я часто навещаю; Болтаю с ней. Там, где любил — вздыхаю: Отрада грустная, последняя моя. В той комнате, что без нея скучаетъ, Я чувствую
Сюлли Прюдом. «Разбитая ваза»
Ту вазу, где цветок ты сберегала нежный, Ударом веера толкнула ты небрежно, И трещина, едва заметная, на ней Осталась… Но с тех пор прошло не много дней, Небрежность детская твоя давно забыта, А вазе
Сюлли Прюдом. «С подругой бледною разлуки»
С подругой бледною разлуки Остановить мы не могли: Скрестив безжизненные руки, Ее отсюда унесли. Но мне и мертвая свиданье Улыбкой жуткою сулит, И тень ее меня томит Больнее, чем воспоминанье. Прощанье ль истомило нас,
Сюлли Прюдом. «Спасение в искусстве»
Когда б лишь небеса да море голубели, Желтела б только рожь, и только б купы роз Бездушной красотой наш взор ласкать умели, — Я знаю, наш восторг не знал бы горьких слез!.. Но есть