Перси Биши Шелли
I Был ослепительный июньский день. Тревожить воду ветру было лень. На горизонте громоздились кучи Плавучих гор — серебряные тучи. И небосклон сиял над головой Бездонною, как вечность, синевой. Все радовалось: лес, река и нивы.
Песнь седьмая 1 Так мы сидели в утренних лучах, Веселые, как этот блеск рассвета, Прогнавший ночь, горящий в облаках; Трава была росой полуодета, И в ней играл чуть слышно ветерок. Светили нам созвучья слов
Песнь вторая 1 Улыбки светозарные ребенка, Взгляд женщин, грудь, вскормившая меня, Немолчный звук ручьев, поющих звонко, Зеленый свет изменчивого дня, Глядящего сквозь виноград сплетенный, Свет раковин морских среди песка, Цветы лесные, луч лампады сонной,
…И многих ранило то сильное дитя, Чье имя, если верить, Наслажденье; А близ него, лучом безмерных чар блестя, Четыре Женщины, простершие владенье Над воздухом, над морем и землей, Ничто не избежит влиянья власти той.
I Здравствуй, дух веселый! Взвившись в высоту, На поля, на долы, Где земля в цвету, Изливай бездумно сердца полноту! II К солнцу с трелью звучной, Искрой огневой! С небом неразлучный, Пьяный синевой, С песней
Стансы Уходи! Потемнела равнина, Бледный месяц несмело сверкнул. Между быстрых вечерних туманов Свет последних лучей утонул. Скоро ветер полночный повеет, Обоймет и долины, и лес И окутает саваном черным Безграничные своды небес. Не удерживай
Потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости. (Екклезиаст) Еле зримой улыбкой, лунно-холодной, Вспыхнет ночью безлунной во мгле метеор, И на остров, окутанный бездной бесплодной, Пред
I Разобьется лампада, Не затеплится луч. Гаснут радуг аркады В ясных проблесках туч. Поломавшейся лютни Кратковременный шум. Верность слову минутней Наших клятв наобум. II Как непрочны созвучья И пыланье лампад, Так в сердцах неживучи
Песнь пятая 1 Я наконец прошел последний скат, Уклон обширный снеговой вершины; Под низкою луной увидел взгляд, И Стан, и Город, и простор долины, А по краям верхи Азийских гор, Полночное мерцанье Океана, Домов
Опустошенный город стал могилой. А жившие здесь люди в старину Его считали колыбелью милой. И горек вид крушенья. В вышину Взметнулась Башня голода — темница Среди темниц. За тяжкую вину Преступный сброд во мраке