Я не люблю хвастливые обеды, Где сто обжор, не ведая беседы, Жуют и спят. К чему такой содом? Хотите ли, чтоб ум, воображенье Привел обед в счастливое броженье, Чтоб дух играл с играющим вином,
Тебе я младость шаловливу, О сын Венеры! посвятил; Меня ты плохо наградил, Дал мало сердцу на разживу! Подобно мне любил ли кто? И что ж я вспомню, не тоскуя? Два, три, четыре поцелуя!.. Быть
Глухая полночь. Строем длинным, Осеребренные луной, Стоят кареты на Тверской Пред домом пышным и старинным. Пылает тысячью огней Обширный зал; с высоких хоров Ревут смычки; толпа гостей; Гул танца с гулом разговоров. В роскошных
Наслаждайтесь: все проходит! То благой, то строгий к нам, Своенравно рок приводит Нас к утехам и к бедам. Чужд он долгого пристрастья: Вы, чья жизнь полна красы, На лету ловите счастья Ненадежные часы. Не
Есть имя тайного значенья, Невыразимой красоты, В нем все восторги упоенья, Вся прелесть чувства и мечты. Одной душе оно так страстно, Так выразительно звучит, Во всех устах равно прекрасно Языком сердца говорит. Сей звук
(На отъезд ее в Италию) Из царства виста и зимы, Где, под управой их двоякой, И атмосферу и умы Сжимает холод одинакой, Где жизнь какой-то тяжкий сон, Она спешит на юг прекрасный, Под Авзонийский
Болящий дух врачует песнопенье. Гармонии таинственная власть Тяжелое искупит заблужденье И укротит бунтующую страсть. Душа певца, согласно излитая, Разрешена от всех своих скорбей; И чистоту поэзия святая И мир отдаст причастнице своей. Дата написания:
Завыла буря; хлябь морская Клокочет и ревет, и черные валы Идут, до неба восставая, Бьют, гневно пеняся, в прибрежные скалы. Чья неприязненная сила, Чья своевольная рука Сгустила в тучи облака И на краю небес
Враг суетных утех и враг утех позорных, Не уважаешь ты безделок стихотворных, Не угодит тебе сладчайший из певцов Развратной прелестью изнеженных стихов. Возвышенную цель поэт избрать обязан. К блестящим шалостям, как прежде, не привязан,
В борьбе с тяжелою судьбой Я только пел мои печали, — Стихи холодные дышали Души холодною тоской; Когда б тогда вы мне предстали, Быть может, грустный мой удел Вы облегчили б. Нет! едва ли!