Слыхал я, добрые друзья, Что наши прадеды в печали, Бывало, беса призывали; Им подражаю в этом я. Но не пугайтесь: подружился Я не с проклятым сатаной, Кому душою поклонился За деньги старый Громобой; Узнайте:
Эпиграмма Он точно, он бесспорно, Фиглярин журналист, Марающий задорно Свой оглашенный лист. А это что за дура? — Ведь истина, ей-ей! Давно ль его канура Знакома стала ей? На чепуху и враки Чутьем наведена,
Эпиграмма Поверьте мне, Фиглярин-моралист Нам говорит преумиленным слогом: «Не должно красть: кто на руку нечист, Перед людьми грешит и перед богом; Не надобно в суде кривить душой, Нехорошо живиться клеветой, Временщику подслуживаться низко; Честь,
Желтел печально злак полей, Брега взрывал источник мутный, И голосистый соловей Умолкнул в роще бесприютной. На преждевременный конец Суровым роком обреченный, Прощался так младой певец С дубравой, сердцу драгоценной: «Судьба исполнилась моя, Прости, убежище
Дикою, грозною ласкою полны, Бьют в наш корабль средиземные волны. Вот над кормою стал капитан. Визгнул свисток его. Братствуя с паром, Ветру наш парус раздался недаром: Пенясь, глубоко вздохнул океан! Мчимся. Колеса могучей машины
Взвевает ветр среди рядов Знамена Марса и Беллоны; Кипит к отечеству любовь, Текут безстрашныя колонны. Везде сражаем супостат Рукою грозного Арея; Загрохотала батарея, — И трупы хладные лежат. Смерть рыщет в вражеских рядах, Пирует
Прощай, отчизна непогоды, Печальная страна, Где, дочь любимая природы, Безжизненна весна; Где солнце нехотя сияет, Где сосен вечный шум, И моря рев, и все питает Безумье мрачных дум; Где, отлученный от отчизны Враждебною судьбой,
Живи смелей, товарищ мой, Разнообразь досуг шутливый! Люби, мечтай, пируй и пой, Пренебреги молвы болтливой И порицаньем и хвалой! О, как безумна жажда славы! Равно исчезнут в бездне лет И годы шумные побед И
Ужели близок час свиданья! Тебя ль, мой друг, увижу я! Как грудь волнуется моя Тоскою смутной ожиданья! Родная хата, край родной, С пелен знакомыя дубравы, Куда невинныя забавы Слетались к нам на голос твой
Бежит неверное здоровье, И каждый час готовлюсь я Свершить последнее условье, Закон последний бытия; Ты не спасешь меня, Киприда! Пробьют урочные часы, И низойдет к брегам Аида Певец веселья и красы. Простите, ветреные други,