Борис Пастернак. «Определение творчества»
Разметав отвороты рубашки, Волосато, как торс у Бетховена, Накрывает ладонью, как шашки, Сон, и совесть, и ночь, и любовь оно. И какую-то черную доведу, И — с тоскою какою-то бешеной — К преставлению света
Борис Пастернак. «Спасское»
Незабвенный сентябрь осыпается в Спасском. Не сегодня ли с дачи съезжать вам пора? За плетнем перекликнулось эхо с подпаском И в лесу различило удар топора. Этой ночью за парком знобило трясину. Только солнце взошло,
Борис Пастернак. «Нежность»
Ослепляя блеском, Вечерело в семь. С улиц к занавескам Подступала темь. Люди — манекены, Только страсть с тоской Водит по Вселенной Шарящей рукой. Сердце под ладонью Дрожью выдает Бегство и погоню, Трепет и полет.
Борис Пастернак. «Любка»
В. В. Гольцеву Недавно этой просекой лесной Прошелся дождь, как землемер и метчик. Лист ландыша отяжелен блесной, Вода забилась в уши царских свечек. Взлелеяны холодным сосняком, Они росой оттягивают мочки, Не любят дня, растут
Борис Пастернак. «Еще не умолкнул упрек»
Еще не умолкнул упрек И слезы звенели в укоре, С рассветом к тебе на порог Нагрянуло новое горе. Скончался большой музыкант, Твой идол и родич, и этой Утратой открылся закат Уюта и авторитета. Стояли,
Борис Пастернак. «Мучкап»
Душа — душна, и даль табачного Какого-то, как мысли, цвета. У мельниц — вид села рыбачьего: Седые сети и корветы. Крылатою стоянкой парусной Застыли мельницы в селеньи, И все полно тоскою яростной Отчаянья и
Борис Пастернак. «Тема»
Скала и шторм. Скала и плащ и шляпа. Скала и — Пушкин. Тот, кто и сейчас, Закрыв глаза, стоит и видит в сфинксе Не нашу дичь: не домыслы в тупик Поставленного грека, не загадку,
Борис Пастернак. «Весенний дождь»
Усмехнулся черемухе, всхлипнул, смочил Лак экипажей, деревьев трепет. Под луною на выкате гуськом скрипачи Пробираются к театру. Граждане, в цепи! Лужи на камне. Как полное слез Горло — глубокие розы, в жгучих, Влажных алмазах.
Борис Пастернак. «Волны»
Здесь будет все: пережитое, И то, чем я еще живу, Мои стремленья и устои, И виденное наяву. Передо мною волны моря. Их много. Им немыслим счет. Их тьма. Они шумят в миноре. Прибой, как
Борис Пастернак. «Преследование»
Мы настигали неприятеля. Он отходил. И в те же числа, Что мы бегущих колошматили, Шли ливни и земля раскисла. Когда нежданно в коноплянике Показывались мы ватагой, Их танки скатывались в панике На дно размокшего