Владимир Маяковский. «Стих как бы шофера»

Похожие стихотворения:

1. Владимир Маяковский. «Стих резкий о рулетке и железке» Напечатайте, братцы, дайте отыграться. Общий вид Есть одно учреждение, оно имя имеет такое — «Казино». Помещается в тесноте — в Каретном ряду, — а деятельность большая — желдороги, банки. По-моему, к лицу ему больше идут просторные помещения на Малой Лубянке. Железная дорога В 12 без минут или в 12 с минутами. Воры, воришки, плуты и […]...
2. Владимир Маяковский. «Лучший стих» Аудитория сыплет вопросы колючие, старается озадачить в записочном рвении. — Товарищ Маяковский, прочтите лучшее ваше стихотворение. — Какому стиху отдать честь? Думаю, упершись в стол. Может быть, это им прочесть, а может, прочесть то? Пока перетряхиваю стихотворную старь и нем ждет зал, газеты «Северный рабочий» секретарь тихо мне сказал… И гаркнул я, сбившись с поэтического […]...
3. Владимир Маяковский. «Я счастлив!» Граждане, у меня огромная радость. Разулыбьте сочувственные лица. Мне обязательно поделиться надо, стихами хотя бы поделиться. Я сегодня дышу как слон, походка моя легка, и ночь пронеслась, как чудесный сон, без единого кашля и плевка. Неизмеримо выросли удовольствий дозы. Дни осени — баней воняют, а мне цветут, извините, — розы, и я их, представьте, обоняю. […]...
4. Владимир Маяковский. «Стих не про дрянь, а про дрянцо.. Дрянцо хлещите рифм концом» Всем известно, что мною дрянь воспета молодостью ранней. Но дрянь не переводится. Новый грянь стих о новой дряни. Лезет бытище в щели во все. Подновили житьишко, предназначенное на слом, человек сегодня приспособился и осел, странной разновидностью — сидящим ослом, Теперь — затишье. Теперь не народится дрянь с настоящим характерным лицом. Теперь пошло с измельчанием народца […]...
5. Владимир Маяковский. «Размышления у парадного подъезда» Трудно торф добывать из болот, из луж, трудно кучи мусора выгребать от рождения, но труднейшая из служб — хождение по учреждениям, Вошел в коридор — километры мерь! Упаришься с парой справок. Прямо — дверь, наискось — дверь, налево дверь и направо. Один — указательный в ноздри зарыв, сидит, горделивостью задран. Вопросом не оторвешь от ноздри. […]...
6. Владимир Маяковский. «По мостовой» По мостовой моей души изъезженной шаги помешанных вьют жестких фраз пяты. Где города повешены и в петле облака застыли башен кривые выи — иду один рыдать, что перекрестком распяты городовые. Дата написания: 1913 год...
7. Владимир Маяковский. «На помощь» Рабочий! Проснись, вставай и пройди вверх и вниз по Цветному. В тебе омерзенье и страх родит этот немытый омут. Смотри и слушай: прогнивший смех, взгляд голодный и острый. Идут, расфуфырясь в собачий мех, жены, дочки и сестры. Не за червонец даже, за грош эта голодная масса по подворотням на грязи рогож распродает свое мясо. Сюда […]...
8. Владимир Маяковский. «В 12 часов по ночам» Прочел: «Почила в бозе…» Прочел и сел в задумчивой позе. Неприятностей этих потрясающее количество. Сердце тоской ободрано. А тут еще почила императрица, государыня Мария Феодоровна. Париж печалью ранен… Идут князья и дворяне в храм на «рю Дарю». Старухи… наружность жалка… Из бывших фрейлин мегеры встают, волоча шелка… За ними в мешках-пиджаках из гроба встают камергеры. […]...
9. Владимир Маяковский. «…товарищ Чичерин и тралеры отдает и прочее» [………………………..] товарищ Чичерин и тралеры отдает и прочее. Но поэту незачем дипломатический такт. Я б Керзону ответил так: — Вы спрашиваете: «Тралеры брали ли?» Брали тралеры. Почему? Мурман бедный. Нужны ему дюже. Тралер до того вещь нужная, что пришлите хоть сто дюжин, все отберем дюжину за дюжиною. Тралером удобно рыбу удить. А у вас, Керзон, […]...
10. Владимир Маяковский. «Гимн ученому» Народонаселение всей империи — люди, птицы, сороконожки, ощетинив щетину, выперев перья, с отчаянным любопытством висят на окошке. И солнце интересуется, и апрель еще, даже заинтересовало трубочиста черного удивительное, необыкновенное зрелище — фигура знаменитого ученого. Смотрят: и ни одного человеческого качества. Не человек, а двуногое бессилие, с головой, откусанной начисто трактатом «О бородавках в Бразилии». Вгрызлись […]...
11. Владимир Маяковский. «Нате!» Через час отсюда в чистый переулок вытечет по человеку ваш обрюзгший жир, а я вам открыл столько стихов шкатулок, я — бесценных слов мот и транжир. Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста где-то недокушанных, недоеденных щей; вот вы, женщина, на вас белила густо, вы смотрите устрицей из раковин вещей. Все вы на бабочку […]...
12. Владимир Маяковский. «Кандидат из партии» Сколько их? Числа им нету. Пяля блузы, пяля френчи, завели по кабинету и несут повинность эту сквозь заученные речи. Весь в партийных причиндалах, ноздри вздернул — крыши выше… Есть бумажки — прочитал их, нет бумажек — сам напишет. Все у этаких в порядке, не язык, а маслобой… Служит и играет в прятки с партией, с […]...
13. Владимир Маяковский. «К ответу!» Гремит и гремит войны барабан. Зовет железо в живых втыкать. Из каждой страны за рабом раба бросают на сталь штыка. За что? Дрожит земля голодна, раздета. Выпарили человечество кровавой баней только для того, чтоб кто-то где-то разжился Албанией. Сцепилась злость человечьих свор, падает на мир за ударом удар только для того, чтоб бесплатно Босфор проходили […]...
14. Марина Цветаева. «Не нужен твой стих» — Не нужен твой стих — Как бабушкин сон. — А мы для иных Сновидим времен. — Докучен твой стих — Как дедушкин вздох. — А мы для иных Дозорим эпох. — В пять лет — целый свет — Вот сон наш каков! — Ваш — на пять лишь лет. Мой — на пять веков. […]...
15. Владимир Маяковский. «Лыжная звезда» Метр за метром вымериваем лыжами, желаньем и ветром по снегу движимы. Где нету места для езды и не скрипят полозья — сиянье ста лучей звезды от лыж к Москве сползлося. Продрогший мир уснул во льду, из мрамора высечен. По снегу и по льдам идут рабочие тысячи. Идут, размеренно дыша, стройно и ровно, — телам таким […]...
16. Владимир Маяковский. «Перекопский энтузиазм!» Часто сейчас по улицам слышишь разговорчики в этом роде: «Товарищи, легше, товарищи, тише. Это вам не 18-й годик!» В нору влезла гражданка Кротиха, в нору влез гражданин Крот. Радуются: «Живем ничего себе, тихо. Это вам не 18-й год!» Дама в шляпе рубликов на сто кидает кому-то, запахивая котик: «Не толкаться! Но-но! Без хамства! Это вам […]...
17. Владимир Маяковский. «Детский театр из собственной квартирки -. Вышибают товарищи сатирики» Было У «Театра сатиры» не было квартиры. Сатириков этих — приютили дети. Приходили тети, толще — не найдете. Приходили дяди смеха ради. Дяди разных лет покупали билет смотреть на сцену за хорошую цену. Пирожное жрут, смотрят, ржут. Есть В «Театре сатиры» дяди — задиры. Дяди те прогнали детей — вышибли сатирики детей из квартирки. «Марш […]...
18. Владимир Маяковский. «Зевс-опровержец» Не первый стих и все про то же. И стих, и случаи похожи. Как вверх из Везувия в смерденьи и жжении лава извергается в грозе — так же точно огнедышащие опровержения лавятся на поля газет. Опровергатель всегда подыщет повод. Ведром возражения лей. Впечатано: «Суд осудил Попова за кражу трехсот рублей». И краска еще не просохла, […]...
19. Владимир Маяковский. «Мы отдыхаем» Летом вселенная ездит на отдых — в автомобилях, на пароходах. Люди сравнительно меньшей удачи — те на возах выезжают на дачи. Право свое обретая в борьбе, прут в «6-й», громоздятся на «Б». Чтобы рассесться — и грезить бросьте, висните, как виноградные грозди. Лишь к остановке корпус ваш вгонят в вагон, как нарубленный фарш. Теряя галошу, […]...
20. Владимир Маяковский. «Рифмованный отчет.. Так и надо — крой, Спартакиада!» Щеки, знамена — красные маки. Золото лозунгов блещет на спуске. Синие, желтые, красные майки, Белые, синие, черные трусики. Вздыбленные лыжи лава движет. Над отрядом рослым проплывают весла. К молодцу молодцы — гребцы, пловцы. Круг спасательный спасет обязательно. Искрятся сетки теннисной ракетки. Воздух рапирами издырявлен дырами. Моторы зацикали. Сопит, а едет! На мотоцикле, на велосипеде. Цветной […]...
21. Владимир Маяковский. «Кто он?» Кто мчится, кто скачет такой молодой, противник мыла и в контрах с водой? Как будто окорока ветчины, небритые щеки от грязи черны, Разит — и грязнее черных ворот зубною щеткой нетронутый рот. Сродни шевелюра помойной яме, бумажки и стружки промеж волосьями; а в складках блузы безвременный гроб нашел энергично раздавленный клоп. Трехлетнего пота журчащий родник […]...
22. Владимир Маяковский. «Октябрь 1917-1926» Если стих сердечный раж, если в сердце задор смолк, голосами его будоражь комсомольцев и комсомолок. Дней шоферы и кучера гонят пулей время свое, а как будто лишь вчера были бури этих боев. В шинелях, в поддевках идут… Весть: «Победа!» За Смольный порог. Там Ильич и речь, а тут пулеметный говорок. Мир другими людьми оброс; пионеры […]...
23. Владимир Маяковский. «Слегка нахальные стихи товарищам из Эмкахи» Прямо некуда деваться от культуры. Будь ей пусто! Вот товарищ Цивцивадзе насадить мечтает бюсты. Чтоб на площадях и скверах были мраморные лики, чтоб, вздымая морду вверх, мы бы видели великих. Чтобы, день пробегав зря, хулиганов видя рожи, ты, великий лик узря, был душой облагорожен. Слышу, давши грезам дань я, нотки шепота такого: «Приходите на свиданье […]...
24. Владимир Маяковский. «III Интернационал» Мы идем революционной лавой. Над рядами флаг пожаров ал. Наш вождь — миллионноглавый Третий Интернационал. В стены столетий воль вал бьет Третий Интернационал. Мы идем. Рядов разливу нет истока. Волгам красных армий нету устья. Пояс красных армий, к западу с востока опоясав землю, полюсами пустим. Нации сети. Мир мал. Ширься, Третий Интернационал! Мы идем. Рабочий […]...
25. Владимир Маяковский. «Революция» Поэтохроника 26 февраля. Пьяные, смешанные с полицией, солдаты стреляли в народ. 27-е. Разлился по блескам дул и лезвий рассвет. Рдел багрян и долог. В промозглой казарме суровый трезвый молился Волынский полк. Жестоким солдатским богом божились роты, бились об пол головой многолобой. Кровь разжигалась, висками жилясь. Руки в железо сжимались злобой. Первому же, приказавшему — «Стрелять […]...
26. Владимир Бенедиктов. «Стих» Из слова железного он образован, Серебряной рифмы насечкой скреплен, В груди, как в горниле, проплавлен, прокован И в кладезе дум, как булат, закален, И мерный, и звучный из сердца он вынут И с громом в мир божий, как молния, кинут. Трепещет и блещет, гремит и звенит, И тешит ребенка гремушкой созвучий, И юноши душу надеждой […]...
27. Владимир Маяковский. «Товарищ Иванов» Товарищ Иванов — мужчина крепкий, в штаты врос покрепше репки. Сидит бессменно у стула в оправе, придерживаясь на службе следующих правил. Подходит к телефону — достоинство складкой. — Кто спрашивает? — Товарищ тот! И сразу рот в улыбке сладкой — как будто у него не рот, а торт. Когда начальство рассказывает анекдот, такой, от которого […]...
28. Владимир Маяковский. «Сволочи» Гвоздимые строками, стойте немы! Слушайте этот волчий вой, еле прикидывающийся поэмой! Дайте сюда самого жирного, самого плешивого! За шиворот! Ткну в отчет Помгола. Смотри! Видишь — за цифрой голой… Ветер рванулся. Рванулся и тише… Снова снегами огреб тысяче- миллионно-крыший волжских селений гроб. Трубы — гробовые свечи. Даже вороны исчезают, чуя, что, дымясь, тянется слащавый, тошнотворный […]...
29. Владимир Маяковский. «Той стороне» Мы не вопль гениальничанья — «все дозволено», мы не призыв к ножовой расправе, мы просто не ждем фельдфебельского «вольно!», чтоб спину искусства размять, расправить. Гарцуют скелеты всемирного Рима на спинах наших. В могилах мало им. Так что ж удивляться, что непримиримо мы мир обложили сплошным «долоем». Характер различен. За целость Венеры вы готовы щадить веков […]...
30. Владимир Маяковский. «Мускул свой, дыхание и тело. Тренируй с пользой для военного дела» Никто не спорит: летом каждому нужен спорт. Но какой? Зря помахивать гирей и рукой? Нет! Не это! С пользой проведи сегодняшнее лето. Рубаху в четыре пота промочив, гол загоняй и ногой и лбом, чтоб в будущем бросать разрывные мячи в ответ на град белогвардейских бомб. Нечего мускулы зря нагонять, не нам растить «мужчин в соку». […]...
31. Владимир Маяковский. «Рабкор» «Ключи счастья» напишет какая-нибудь дура. Это раньше и называлось: л-и-т-е-р-а-т-у-р-а! Нам этого мало — не в коня корм. Пришлось за бумагу браться рабкорам. Работы груда. Дела горы. За что ни возьмись — нужны рабкоры! Надо глядеть за своим Пе-Де — не доглядишь, так быть беде. Того и гляди (коль будешь разиней) в крестины попа привезет […]...
32. Владимир Маяковский. «Трус» В меру и черны и русы, пряча взгляды, пряча вкусы, боком, тенью, в стороне, — пресмыкаются трусы в славной смелыми стране. Каждый зав для труса — туз. Даже от его родни опускает глазки трус и уходит в воротник. Влип в бумажки парой глаз, ног поджаты циркуля: «Схорониться б за приказ… Спрятаться б за циркуляр…» Не […]...
33. Владимир Маяковский. «Бродвей» Асфальт — стекло. Иду и звеню. Леса и травинки — сбриты. На север с юга идут авеню, на запад с востока — стриты. А между — (куда их строитель завез!)- дома невозможной длины. Одни дома длиною до звезд, другие — длиной до луны. Янки подошвами шлепать ленив: простой и курьерский лифт. В 7 часов человечий […]...
34. Владимир Маяковский. «Массам непонятно» Между писателем и читателем стоят посредники, и вкус у посредника самый средненький. Этаких средненьких из посреднической рати тыща и в критиках и в редакторате. Куда бы мысль твоя ни скакала, этот все озирает сонно: — Я человек другого закала. Помню, как сейчас, в стихах у Надсона… Рабочий не любит строчек коротеньких. А еще посредников кроет […]...
35. Владимир Маяковский. «Легкая кавалерия» Фабрикой вывешен жалобный ящик. Жалуйся, слесарь, жалуйся, смазчик! Не убоявшись ни званья, ни чина, жалуйся, женщина, крой, мужчина! Люди бросали жалобы в ящик, ждя от жалоб чудес настоящих. «Уж и ужалит начальство жало, жало этих правильных жалоб!» Весны цветочатся, вьюги бесятся, мчатся над ящиком месяц за месяцем. Время текло, и семья пауков здесь обрела уютненький […]...
36. Владимир Маяковский. «Про пешеходов и разинь,. Вонзивших глазки небу в синь» Улица — меж домами как будто ров. Тротуары пешеходов расплескивают на асфальт. Пешеходы ругают шоферов, кондукторов. Толкнут, наступят, отдавят, свалят! По Петровке — ходят яро пары, сжаты по-сардиньи. Легкомысленная пара, спрыгнув с разных тротуаров, снюхалась посередине. Он подымает кончик кепки, она опускает бровки… От их рукопожатий крепких — плотина поперек Петровки. Сирене хвост нажал шофер, […]...
37. Владимир Маяковский. «Богомольное» Большевики надругались над верой православной. В храмах-клубах — словесные бои. Колокола без языков — немые словно. По божьим престолам похабничают воробьи. Без веры и нравственность ищем напрасно. Чтоб нравственным быть — кадилами вей. Вот Мексика, например, потому и нравственна, что прут богомолки к вратам церквей, Кафедраль — богомольнейший из монашьих институтцев. Брат «Notre Dame’a»1 на […]...
38. Владимир Маяковский. «На Западе все спокойно» Как совесть голубя, чист асфальт. Как лысина банкира, тротуара плиты (после того, как трупы на грузовозы взвалят и кровь отмоют от плит политых), В бульварах буржуеныши, под нянин сказ, медведям игрушечным гладят плюшики (после того, как баллоны заполнил газ и в полночь прогрохали к Польше пушки). Миротворцы сияют цилиндровым глянцем, мозолят язык, состязаясь с мечом […]...
39. Владимир Маяковский. «Критика самокритики» Модою — объяты все: и размашисто и куцо, словно белка в колесе, каждый самокритикуется. Сам себя совбюрократ бьет в чиновничие перси. «Я всегда советам рад. Критикуйте! Я — без спеси. Но… стенгазное мычанье… Где в рабкоре толку статься? Вы пишите замечания и пускайте по инстанциям». Самокритик совдурак рассуждает, помпадурясь: «Я же ж критике не враг. […]...
40. Владимир Маяковский. «Привет, КИМ!» Рабство с земли скинь! Все, кто смел и надежен, вливайтесь в наш КИМ, «Коммунистический интернационал молодежи», В мир вбит клин. С одной стороны — КИМ, с другой — в дармоедном фокстроте благородное отродье. У буржуев свой КИМ — «Католические институты молодежи». Барчуки идут к ним, дармоеды в лощеной одеже. У нас КИМ свой — наш […]...