После тщетных похождений И бесплодных бранных дел Храбрый рыцарь к мирной сени Возвратиться захотел. И пришел он невеселый На домашнее житье, Бросил в угол меч тяжелый, Щит свой, латы и копье. «Что?» — друзья
Когда читаю я с улыбкой старика Написанное мной в то время золотое, Когда я молод был, — и строгая рука Готова изменить и вычеркнуть иное, — Себя остановив, вдруг спрашиваю я: Черты те исправлять
(По поводу римских проклятий) О христиане, братья, братья! Когда ж затихнет гул проклятья? Когда анафемы замрут? Пора! Мы ждем. Века идут. Учитель, преданный распятью И водворявший благодать, — Христос — учил ли вас проклятью?
Нива зеленым ковром покрывается, Все так роскошно цветет, Солнышко ярче, весна улыбается… Птичка так сладко поет, Всем как-то весело, все оживилося, Грустно лишь мне одному. Сердце заныло и тяжко забилося, — Жду из Парижа
Взгляните, как льется, как вьется она — Красивая, злая, крутая волна! Это мчится Ореланна, Величава, глубока, Шибче, шибче — и близка К черной бездне Океана. Бурлит и ревет Океан — великан, — Гроза на
Забуду ли ее? — Она вилась, как змейка, Сверкая искрами язвительных очей, А все ж была добра мне милая злодейка, И за свою любовь я благодарен ей. Мою докучливость она переносила, Мое присутствие терпела;
Игриво поверхность земли рассекая, Волнуясь и пенясь, кипя и сверкая, Хрустальные реки текут в океан, Бегут, ниспадают по склону земному В бездонную пасть к великану седому, И их поглощает седой великан. О, как разновиден
Была пора: я был безумно — молод, И пыл страстей мне сердце разжигал; Когда подчас суровый зимний холод От севера мне в душу проникал, — Я думал : есть блаженный юг на свете, Край
Кудри девы — чародейки, Кудри — блеск и аромат, Кудри — кольца, струйки, змейки, Кудри — шелковый каскад! Вейтесь, лейтесь, сыпьтесь дружно, Пышно, искристо, жемчужно! Вам не надобен алмаз: Ваш извив неуловимый Блещет краше
(Тем же девицам) Вдоль жизни проходя средь терний, я привык Спокойно попирать колючую дорогу, Но чувствую в душе невольную тревогу, Когда вокруг меня колышется цветник, И девы юные — земные херувимы — В своих