Владимир Бенедиктов. «Звездочка»
День докучен, днем мне горько. Вот он гаснет… вот угас…. На закате меркнет зорька, Вот и звездочка зажглась. Здравствуй, ясная! Откуда? И куда? — А я все тут. На земле все так же худо,
Владимир Бенедиктов. «Калиф и раб»
Ум свой в думы погрузив, За столом сидел калиф. Пред владыкой величавым Раб трепещущий его Блюдо с пышущим пилавом Опрокинул на него. Грозен, страшен, как судьба, Посмотрел он на раба; Тот, готов расстаться с
Владимир Бенедиктов. «Все люди»
Все люди, люди, человеки! А между тем и в нашем веке, В широкой сфере естества, Иной жилец земли пространной Подчас является нам странной Ходячей массой вещества. Проводишь в наблюденьях годы И все не знаешь,
Владимир Бенедиктов. «Цветок»
Есть цветок… его на лире Вечно славить я готов. Есть цветок… он в грустном мире Краше всех других цветов. То цветок не однолетний: Все милее, все приветней Он растет из году в год И,
Владимир Бенедиктов. «Старому приятелю»
Стыдись! Ведь от роду тебе уже полвека: Тебе ли тешиться влюбленною мечтой И пожилого человека Достоинство ронять пред гордой красотой? Ты жалок, ты смешон, отчаянный вздыхатель, — И — знаешь, что еще? — уж
Владимир Бенедиктов. «Авдотье Павловне Гартонг»
(На память прогулки в Парголове 8-го августа 1840 года) Наш край и хладен и суров, Покрыто небо мглой ненастной, И вместо солнца шар чуть ясный Меж серых бродит облаков. Но иногда — вослед деннице,
Владимир Бенедиктов. «Когда вдали от суеты всемирной»
Когда вдали от суеты всемирной Прекрасная грустит, уединясь, — Слеза трепещет на лазури глаз, Как перл на незабудочке сапфирной. Веселием и роскошию пирной Ее улыбка блещет в сладкий час, — Так два листочка розовых,
Владимир Бенедиктов. «Утес»
Отовсюду объятый равниною моря, Утес гордо высится, — мрачен, суров, Незыблем стоит он, в могуществе споря С прибоями волн и с напором веков. Валы только лижут могучего пяты; От времени только бразды вдоль чела;
Владимир Бенедиктов. «Одесса»
Перл земли новороссийской Он цветет, блестящий град, Полон славы мусикийской И возвышенных отрад; На морском высоком бреге Он вознесся в южной неге Над окрестною страной И пред дольними красами Щеголяет небесами, Морем, солнцем и
Владимир Бенедиктов. «Бахус»
Ух! Как мощен он! Такого Не споишь, не свалишь с ног: Толст, а виду неземного Не утратил; пьян, а строг. Посмотрите, как он вержет Взором пламя из очей! Как он гордо чашу держит, —