Теофиль Готье. «Иньесса Сиерры»
Петра Камара Однажды посреди Сиерры, Рассказывает нам Нодье, Как в венте, на ночь офицеры Остались в брошенном жилье. Там были погнуты устои, В окне ни одного стекла, Летучими мышами Гойи Подчас прорезывалась мгла. И
Теофиль Готье. «Феллашка»
Акварель принцессы М. Каприз кистей, игравших краской, И императорских забав, Феллашка ваша — сфинкс под маской, Загадку чувствам загадав. Ах мода, полная законов, — И маска та, и ткань хламид; Она Эдипов из салонов
Теофиль Готье. «Игрушки мертвой»
Скончалась маленькая Мэри, И гроб был узким до того, Что, как футляр скрипичный, в двери Под мышкой вынесли его. Ребенка свалено наследство На пол, на коврик, на матрац. Обвиснув, вечный спутник детства, Лежит облупленный
Теофиль Готье. «Тайное сродство»
Пантеистический мадригал Давно две мраморных громады, Из них воздвигнут был фронтон, Под небом пламенным Эллады Лелеяли свой бедный сон; Мечтая меж подводных лилий, Что Афродита все жива, Два перла в бездне говорили Друг другу
Теофиль Готье. «Часы»
Два раза открывал часы я И оба раза замечал, Что там же стрелки золотые, А час, однако, пробежал. Часы, висящие в гостиной, Смеяся надо мной, шипят, Их голос серебристо-длинный Звучал два раза, как набат.
Теофиль Готье. «Ключ»
Близ озера источник плещет, Меж двух камней ему легко; Вода смеющаяся блещет, Как бы собравшись далеко. Она лепечет: Я довольна, Так жутко было под землей, Теперь мой берег — луг привольный, Играет солнце надо
Теофиль Готье. «Зимние фантазии»
I Нос ярко-красный, череп голый, Пюпитр обмерз со всех сторон, Зима свое выводит соло В квартете четырех времен. Поет фальшиво, нудно, серо Мотивы, скучные давно, Ногою отбивая меру, Да и подошву заодно. И как,
Теофиль Готье. «Чайная роза»
Средь связки роз, весной омытой, Прекрасней чайной розы нет. Ее бутон полураскрытый Слегка окрашен в красный цвет. То роза белая, так ровно Краснеющая от стыда, Внимая повести любовной, Что соловей поет всегда. Она желанна
Теофиль Готье. «Caerulei oculi»
Вот женщина, святое диво, Чья красота меня гнетет, Стоит одна и молчалива На береге гремящих вод. Глаза, где небо — как из стали, С лазурью горькою своей, Всегда тревожные, смешали Оттенки голубых морей. В
Теофиль Готье. «Слепой»
Как днем сова, такой же чуткий, На берегу ручья слепой Играет медленно на дудке И ошибается дырой. Играет водевиль, в котором, Увы, фальшивит он всегда, И этот призрак с мертвым взором Собака водит в