«Проклятые» вопросы, Как дым от папиросы, Рассеялись во мгле. Пришла проблема пола, Румяная фефела, И ржет навеселе. Заерзали старушки, Юнцы и дамы-душки И прочий весь народ. Виват, проблема пола! Сплетайте вкруг подола Веселый «хоровод».
Беседка теснее скворешни. Темны запыленные листья. Блестят наливные черешни… Приходит дородная христя, Приносит бутылку наливки, Грибы, и малину, и сливки. В поднос упираются дерзко Преступно-прекрасные формы. Смущенно, и робко, и мерзко Уперлись глазами в
Ах, милый Николай Васильич Гоголь! Когда б сейчас из гроба встать ты мог, Любой прыщавый декадентский щеголь Сказал бы: «Э, какой он, к черту, бог? Знал быт, владел пером, страдал. Какая редкость! А стиль,
1 Раз двое третьего рассматривали в лупы И изрекли: «Он глуп». Весь ужас здесь был в том, Что тот, кого они признали дураком, Был умницей,- они же были глупы, 2 «Кто этот, лгущий так
Попу медоточивому — Развратному и лживому, С идеей монархической, С расправою физической… Начальнику гуманному, Банкиру иностранному, Любимцу иудейскому — Полковнику гвардейскому; Герою с аксельбантами, С «восточными» талантами; Любому губернатору, Манежному оратору; Правопорядку правому, Городовому
Послание второе Хорошо сидеть под черной смородиной, Дышать, как буйвол, полными легкими, Наслаждаться старой, истрепанной «Родиной» И следить за тучками легкомысленно-легкими. Хорошо, объедаясь ледяной простоквашею, Смотреть с веранды глазами порочными, Как дворник Пэтэр с
Тридцать верст отшагав по квартире, От усталости плечи горбя, Бледный взрослый увидел себя Бесконечно затерянным в мире. Перебрал всех знакомых, вздохнул И поплелся, покорный, как мул. На углу покачался на месте И нырнул в
Трепов — мягче сатаны, Дурново — с талантом, Нам свободы не нужны, А рейтузы с кантом. Сослан Нейдгардт в рудники, С ним Курлов туда же, И за старые грехи Алексеев даже. Монастырь наш подарил
В старинном городе чужом и странно близком Успокоение мечтой пленило ум. Не думая о временном и низком, По узким улицам плетешься наобум… В картинных галереях — в вялом теле Проснулись все мелодии чудес И
Холостой стаканчик чаю (Хоть бы капля коньяку), На стене босой Толстой. Добросовестно скучаю И зеленую тоску Заедаю колбасой. Адвокат ведет с коллегой Специальный разговор. Разорвись — а не поймешь! А хозяйка с томной негой,