Мне нужны воздух вольный и широкий, Здесь рощи тень, там небосклон далекий, Раскинувший лазурную парчу, Луга и жатва, холм, овраг глубокий С тропинкою к студеному ключу, И тишина, и сладость неги праздной, И день
На степени вельмож Сперанский был мне чужд. В изгнаньи, под ярмом презрения и нужд, В нем жертву уважал обманчивого счастья; Стал ненавистен мне угодник самовластья. Дата написания: 1814-1816 годы
Опять я на большой дороге, Стихии вольной гражданин, Опять в кочующей берлоге Я думу думаю один. Мне нужно это развлеченье, Усталость тела и тоска, И неподвижное движенье, Которым зыблюсь я слегка. В них возбудительная
— О чем так тужишь ты? — чиж говорил чижу. — Здесь в клетке во сто раз приятней жить, чем в поле. — Так, — молвил тот, — тебе, рожденному в неволе; Но я,
Перо! тебя давно бродящая рука По преданной тебе бумаге не водила; Дремотой праздности окованы чернила; И муза, притаясь, любимцу ни стишка Из жалости к нему и ближним не внушила. Я рад! пора давно расстаться
Хотите ль вы в душе проведать думы, Которым нет ни образов, ни слов, — Там, где кругом густеет мрак угрюмый, Прислушайтесь к молчанию лесов; Там в тишине перебегают шумы, Невнятный гул беззвучных голосов. В
Василий Львович милый! здравствуй! Я бью челом на новый год! Веселье, мир с тобою царствуй, Подагру черт пусть поберет. Пусть смотрят на тебя красотки Как за? двадцать смотрели лет, И говорят — на зов
Ты требуешь стихов моих, Но что достойного себя увидишь в них? Язык богов, язык святого вдохновенья — В стихах моих язык сухого поученья. Я, строгой истиной вооружая стих, Был чужд волшебства муз и вымыслов
Пожар на небесах — и на воде пожар. Картина чудная! Весь рдея, солнца шар, Скатившись, запылал на рубеже заката. Теснятся облака под жаркой лавой злата; С землей прощаясь, день на пурпурном одре Оделся пламенем,
Кто вождь у нас невеждам и педантам? Кто весь иссох из зависти к талантам? Кто гнусный лжец и записной зоил? Кто, если мог вредить бы, вреден был? Кто, не учась, других охотно учит, Врагов