Николай Гумилев. «О тебе»
О тебе, о тебе, о тебе, Ничего, ничего обо мне! В человеческой, темной судьбе Ты — крылатый призыв к вышине. Благородное сердце твое — Словно герб отошедших времен. Освящается им бытие Всех земных, всех
Николай Гумилев. «Нежно-небывалая отрада»
Нежно-небывалая отрада Прикоснулась к моему плечу, И теперь мне ничего не надо, Ни тебя, ни счастья не хочу. Лишь одно бы принял я не споря — Тихий, тихий, золотой покой Да двенадцать тысяч футов
Николай Гумилев. «Стокгольм»
Зачем он мне снился, смятенный, нестройный, Рожденный из глубин не наших времен, Тот сон о Стокгольме, такой беспокойный, Такой уж почти и нерадостный сон… Быть может, был праздник, не знаю наверно, Но только все
Николай Гумилев. «Генуя»
В Генуе, в палаццо дожей Есть старинные картины, На которых странно схожи С лебедями бригантины. Возле них, сойдясь гурьбою, Моряки и арматоры Все ведут между собою Вековые разговоры, С блеском глаз, с усмешкой важной,
Николай Гумилев. «Маргарита»
Валентин говорит о сестре в кабаке, Выхваляет ее ум и лицо, А у Маргариты на левой руке Появилось дорогое кольцо. А у Маргариты спрятан ларец Под окном в зеленом плюще, Ей приносит так много
Николай Гумилев. «Нигер»
Я на карте моей под ненужною сеткой Сочиненных для скуки долгот и широт, Замечаю, как что-то чернеющей веткой, Виноградной оброненной веткой ползет. А вокруг города, точно горсть виноградин, Это — Бусса, и Гомба, и
Николай Гумилев. «Персидская миниатюра»
Когда я кончу наконец Игру в cache-cache со смертью хмурой, То сделает меня Творец Персидскою миниатюрой. И небо, точно бирюза, И принц, поднявший еле-еле Миндалевидные глаза На взлет девических качелей. С копьем окровавленным шах,
Николай Гумилев. «Константинополь»
Еще близ порта орали хором Матросы, требуя вина, А над Стамбулом и над Босфором Сверкнула полная луна. Сегодня ночью на дно залива Швырнут неверную жену, Жену, что слишком была красива И походила на луну.
Николай Гумилев. «Что я прочел? Вам скучно, Лери»
Что я прочел? Вам скучно, Лери, И под столом лежит Сократ, Томитесь Вы по древней вере? — Какой отличный маскарад! Вот я в моей каморке тесной Над Вашим радуюсь письмом. Как шапка Фауста прелестна
Николай Гумилев. «Зараза»
Приближается к Каиру судно С длинными знаменами Пророка. По матросам угадать нетрудно, Что они с востока. Капитан кричит и суетится, Слышен голос гортанный и резкий, Меж снастей видны смуглые лица, И мелькают красные фески.