Константин Бальмонт. «В этой жизни смутной»
В этой жизни смутной Нас повсюду ждет — За восторг минутный — Долгой скорби гнет. Радость совершенства Смешана с тоской. Есть одно блаженство: — Мертвенный покой. Жажду наслажденья В сердце победи, Усыпи волненья, Ничего
Константин Бальмонт. «Молитва вечерняя»
Тот, пред Кем, Незримым, зримо Все, что в душах у людей, Тот, пред Кем проходят мимо Блески дымные страстей,- Кто, Неслышимый, услышит Каждый ропот бытия, Только Тот бессмертьем дышит, В нераздельно-слитном я. Тот, в
Константин Бальмонт. «Луна»
Луна богата силою внушенья, Вокруг нее всегда витает тайна. Она нам вторит: «Жизнь есть отраженье, Но этот призрак дышит не случайно». Своим лучом, лучом бледно-зеленым, Она ласкает, странно так волнуя, И душу побуждает к
Константин Бальмонт. «Майя»
Тигры стонали в глубоких долинах. Чампак, цветущий в столетие раз, Пряный, дышал между гор, на вершинах. Месяц за скалы проплыл и погас. В темной пещере, задумчивый йоги, Маг-заклинатель, бледней мертвеца, Что-то шептал, и властительно-строги
Константин Бальмонт. «Позабытое»
Мечтой уношусь я к местам позабытым, К холмам одиноким, дождями размытым, К далеким, стооким, родимым планетам, Что светят сквозь ветви таинственным светом. Я вновь удаляюсь к первичным святыням, Где дремлют купавы на озере синем,
Константин Бальмонт. «Избранный»
О, да, я Избранный, я Мудрый, Посвященный, Сын Солнца, я — поэт, сын разума, я — царь. Но предки за спиной, и дух мой искаженный — Татуированный своим отцом дикарь. Узоры пестрые прорезаны глубоко.
Константин Бальмонт. «К Гермесу Трисмегисту»
О, Гермес Трисмегист, троекратно великий учитель, Бог наук и искусств и души роковой искуситель! Ты мне передал власть возрождать то, что сердце забыло, Как Египет весной возрожден от разлития Нила. От разлитья реки, чьи
Константин Бальмонт. «Мне ненавистен гул гигантских городов»
Мне ненавистен гул гигантских городов, Противно мне толпы движенье, Мой дух живет среди лесов, Где в тишине уединенья Внемлю я музыке незримых голосов, Где неустанный бег часов Не возмущает упоенья, Где сладко быть среди
Константин Бальмонт. «Колыбельная песня»
Липы душистой цветы распускаются… Спи, моя радость, усни! Ночь нас окутает ласковым сумраком, В небе далеком зажгутся огни, Ветер о чем-то зашепчет таинственно, И позабудем мы прошлые дни, И позабудем мы муку грядущую… Спи,
Константин Бальмонт. «Воспоминание о вечере в Амстердаме»
Медленные строки О, тихий Амстердам, С певучим перезвоном Старинных колоколен! Зачем я здесь,- не там, Зачем уйти не волен, О, тихий Амстердам, К твоим церковным звонам, К твоим, как бы усталым, К твоим, как