Кондратий Рылеев. «Пустыня»
(К М. Г. Бедраге) Бежавший от сует И от слепой богини, Твой друг, младой поэт, Вдруг стал анахорет И жизнь ведет в пустыне… В душе моей младой Нет боле жажды славы, И шумные забавы
Кондратий Рылеев. «Стансы»
(К А. Бестужеву) Не сбылись, мой друг, пророчества Пылкой юности моей: Горький жребий одиночества Мне сужден в кругу людей. Слишком рано мрак таинственный Опыт грозный разогнал, Слишком рано, друг единственный, Я сердца людей узнал.
Кондратий Рылеев. «Весна»
Приветствую тебя, зеленый луг широкий! И с гор резвящийся, гремящий ручеек, И тень роскошная душистых лип высоких, И первенца весны приветный голосок! Холмы, покрытые муравкой молодою, Юнеют красотой цветочков голубых; И резвы мотыльки, собравшися
Кондратий Рылеев. «М. Г. Бедраге»
На смерть Полины молодой, Твое желанье исполняя, В смущеньи, трепетной рукой, Я написал стихи, вздыхая. Коль не понравятся они, Чего и ожидать нетрудно, Тогда не леность ты вини, А дар от Аполлона скудной, Который
Кондратий Рылеев. «Гражданское мужество»
Ода Кто этот дивный великан, Одеян светлою бронею, Чело покойно, стройный стан, И весь сияет красотою? Кто сей, украшенный венком, С мечом, весами и щитом, Презрев врагов и горделивость, Стоит гранитною скалой И давит
Кондратий Рылеев. «Триолет Наташе»
Ах! должно, должно быть бездушным, Чтобы Наташу не любить! Чтоб, зря ее, — быть равнодушным, Ах! должно, должно быть бездушным! Я сердцу вечно был послушным, Так как же мне не говорить: «Ах! должно, должно
Кондратий Рылеев. «Эпиграмма на австрийского императора»
Весь мир великостию духа Сей император удивил: Он неприятель мухам был, А неприятелям был муха. Дата написания: 1822 (?) год
Кондратий Рылеев. «Надгробная надпись»
Прасковье Тихоновне Чир-ной Под тенью миртов и акаций В могиле скромной сей Лежит прелестная подруга юных граций: Ни плачущий Эрот, ни скорбный Гименей, Ни прелесть майской розы, Ни друга юного, ни двух младенцев слезы
Кондратий Рылеев. «Бой»
Краса с умом соединившись, Пошли войною на меня; Сраженье дать я им решившись, Кругом в броню облек себя! В такой, я размышлял, одежде Их стрелы не опасны мне, И, погруженный в сей надежде, Победу
Кондратий Рылеев. «Бестужеву»
Хоть Пушкин суд мне строгий произнес И слабый дар, как недруг тайный, взвесил, Но от того, Бестужев, еще нос Я недругам в угоду не повесил. Моя душа до гроба сохранит Высоких дум кипящую отвагу;