Холодный ветер, резкий и упорный, Кидает нас, и тяжело грести; Но не могу я взоров отвести От бурных волн, от их пучины черной. Они кипят, бушуют и гудят, В ухабах их, меж зыбкими горами,
Здесь царство Амазонок. Были дики Их буйные забавы. Много дней Звучали здесь их радостные клики И ржание купавшихся коней. Но век наш — миг. И кто укажет ныне, Где на пески ступала их нога?
За мирным Днепром, за горами Заря догорала светло, И тепел был воздух вечерний, И ясно речное стекло. Вечернее алое небо Гляделось в зеркальный затон, И тихо под лодкой качался В бездонной реке небосклон… Далекое,
Он ставит путеводные знаки (Коран) Бог для ночных паломников в Могребе Зажег огни — святые звезды Пса. Привет тебе, сверкающая в небе Алмазно-синяя роса! Путь по пескам от Газы до Арима Бог оживил приметами,
Тихой ночью поздний месяц вышел Из-за черных лип. Дверь балкона скрипнула, — я слышал Этот легкий скрип. В глупой ссоре мы одни не спали, А для нас, для нас В темноте аллей цветы дышали
За все тебя, Господь, благодарю! Ты, после дня тревоги и печали, Даруешь мне вечернюю зарю, Простор полей и кротость синей дали. Я одинок и ныне — как всегда. Но вот закат разлил свой пышный
У меня, сироты, была мачеха злая. В избу пустую ночью пришла я: В темные лесы гнала меня мати Жито сырое молоть, просевати. Много смолола я — куры не пели, Слышу — дверные крюки заскрипели,
В сумраке утра проносится призрак Одина — Там, где кончается свет. Северный ветер, Одину вослед, На побережьях Лохлина Гонит туманы морей по земле, Свищет по вереску… Тень исполина Вдруг вырастает во мгле — Правит
Луна еще прозрачна и бледна, Чуть розовеет пепел небосклона, И золотится берег. Уж видна Тень кипариса у балкона. Пойдем к обрывам. Млеющей волной Вода переливается. И вскоре Из края в край под золотой луной
В голых рощах веял холод… Ты светился меж сухих, Мертвых листьев… Я был молод, Я слагал свой первый стих — И навек сроднился с чистой — Молодой моей душой Влажно-свежий, водянистый, Кисловатый запах твой!