У ручья красавец юный Вил цветы, печали полн, И глядел, как, увлекая, Гнал их ветер в плеске волн. «Дни мои текут и мчатся, Словно волны в ручейке, И моя поблекла юность, Как цветы в
(Голос духа) Где теперь я, что теперь со мною, Как тебе мелькает тень моя? Я ль не все покончила с землею, Не любила, не жила ли я? Спросишь ты о соловьях залетных, Для тебя
Она безмолвной пребывала, Людской толпой окружена; Лишь взором ясно отвечала На мой несмелый взор она. Я в твой шатер вхожу неслышно, Зеленолистый бук густой, — Своих ветвей завесой пышной От мира любящих сокрой! Там,
Мерос проскользнул к Дионисию в дом, Но скрыться не мог от дозорных, — И вот он в оковах позорных. Тиран ему грозно: «Зачем ты с мечом За дверью таился, накрывшись плащом?» — «Хотел я
Коль человек вступает в мир С веселым упованьем, Что вкруг себя увидит пир Своих благих желаний, — Он благородных полн забот, Он правде руку подает. Но если только он узнал, Что все кругом ничтожно,
О захватчик, к тебе гнев улетает мой, Чтоб проклятьем проклясть мести пылающей Перед взором творенья, Пред вечным лицом творца! В час, когда надо мной чутко плывет луна, В час, когда звезды в ночи, слушая,
Снова гений жизни веет; Возвратилася весна; Холм на солнце зеленеет; Лед разрушила волна; Распустившийся дымится Благовониями лес, И безоблачен глядится В воды зеркальны Зевес; Все цветет — лишь мой единый Не взойдет прекрасный цвет:
Чу! Скрипнули дверцей садовой! Чу! Брякнула ручка замка! Нет, то в тополи махровой Слышен лепет ветерка. Оденься густолиственной красой, Пышно-зеленый, свод! — Торжественный устроим Прием мы в честь красавицы младой. Вы, ветки, для нее
С временщиком Фортуна в споре, К убогой Мудрости летит: «Сестра, дай руку мне — и горе Твоя мне дружба облегчит! Дарами лучшими своими Его осыпала, как мать, — И что ж? — ничем не
Андромаха Для чего стремится Гектор к бою, Где Ахилл безжалостной рукою За Патрокла грозно мстит врагам? Если Орк угрюмый нас разлучит, Кто малютку твоего научит Дрот метать и угождать богам? Гектор Слез не лей,