О смерть! Я — твой. Повсюду вижу Одну тебя, — и ненавижу Очарования земли. Людские чужды мне восторги, Сраженья, праздники и торги, Весь этот шум в земной пыли. Твоей сестры несправедливой, Ничтожной жизни, робкой,
Что было, будет вновь, Что было, будет не однажды. С водой смешаю кровь Устам, томящимся от жажды. Придет с высоких гор. Я жду. Я знаю, — не обманет. Глубок зовущий взор. Стилет остер и
Неживая, нежилая, полевая, лесовая, нежить горькая и злая, Ты зачем ко мне пришла, и о чем твои слова? Липнешь, стынешь, как смола, не жива и не мертва. Нежилая, вся земная, низовая, луговая, что таишь
Обутый в грязь земную, Предстал ты, юный бог. Тебя не приревную К нелепостям дорог. На небе зори краше, Любовь светлей цвела, Но хочешь ведать наши Безумные дела. Ну что ж, приди, изведай, Чем каждый
Какие злые перемены! Зачем же вас я должен знать? Опять меня замкнули стены, Я каменеть начну опять. И шум и грохот воздвигаю Опять на улицах моих, И понемногу забываю О тишине ночей лесных, И
Прекрасный Днепр, хохлацкая река, В себе ты взвесил много ила. В тебе былая дремлет сила, Широкий Днепр, хохлацкая река. Быль прежних дней от яви далека, Былая песнь звучит уныло. Прекрасный Днепр, хохлацкая река, Несешь
Муж мой стар и очень занят, все заботы и труды, Ну, а мне-то что за дело, что на фраке три звезды! Только пасынок порою сердце мне развеселит, Стройный, ласковый и нежный, скромный мальчик Ипполит.
На свете много благоуханной и озаренной красоты, Забава девам, отрада женам — весенне-белые цветы. Цветов весенних милее жены, желанней девы, — о них мечты. Но кто изведал уклоны жизни до вечно-темной, ночной черты, Кто
Я жил как зверь пещерный, Холодной тьмой объят, Заветам ветхим верный, Бездушным скалам брат. Но кровь моя кипела В томительном огне, — И призрак злого дела Творил я в тишине. Над мраками пещеры, Над
Пелена тумана На вершинах горных. Солнце встало рано. Мгла в ущельях черных. Узкая тропинка Кремешками блешет. Сердце, как былинка, По ветру трепещет. Путь мой из долины Весь окутан мглою. Не видны вершины В тучах