Упала завеса: и — снова Сурово разъяты закаты — В горбатые, Старые Скаты — — И в синие Линии Леса. Упорным размеренным шагом Проходим над черным обрывом… Блеснуло — Бесплодным Зигзагом: — — Рвануло
К небу из душных гробов Головы выше закинем: Видишь — седых облачков Бледные пятна на синем. Ринемся к ним Сквозь это марево пыли. Плавно взлетим Взмахом серебряных крылий. Память о прошлом уснет. Робко на
Измерили верные ноги Пространств разбежавшихся вид. По твердой, как камень, дороге Гремит таратайка, гремит. Звонит колоколец невнятно. Я болен — я нищ — я ослаб. Колеблются яркие пятна Вон там разоравшихся баб. Меж копен
Ты светел в буре мировой. Пока печаль тебя не жалит. Она десницей роковой В темь изначальную провалит. Веселье xмельное пьяно. Все мнится что восторг пронижет. Гортань прохладное вино Огнистою cтpyею лижет. Испил: — и
(Г. А. Рачинскому) Вокзал: в огнях буфета Старик почтенных лет Над жареной котлетой Колышет эполет. С ним дама мило шутит, Обдернув свой корсаж, — Кокетливо закрутит Изящный саквояж. А там — сквозь кустик мелкий
Пришла… И в нечаемый час Мне будишь, взметая напасти, Огнями блистательных глаз Алмазные, ясные страсти. Глаза золотые твои Во мне огневеют, как свечи… Люблю: — изныванья мои, Твои поцелуйные плечи. Дата написания: 1916 год
Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи: В лазури бури свист и ветра свист несет, Несет, метет и вьет свинцовый прах, далекий, Прогонит, гонит вновь; и вновь метет и вьет. Воскрес: сквозь сень
(Посвящается Нине Петровской) Плачем ли тайно в скорбях, грудь ли тоскою теснима — в яснонемых небесах мы узнаем Серафима. Чистым атласом пахнет, в небе намотанном. Облаком старец сойдет, нежно разметанным. «Что с тобой, радость
Блестели и пели капели, Златился покров ледяной… Сестрицы сидели и млели В окошке весной под луной. С тех пор побеждаю печаль я, Взобравшись к себе на чердак. Амалья!.. Амальина талья!.. Я вас не забуду
Тучек янтарных гряда золотая в небе застыла, и дня не вернуть. Ты настрадалась: усни, дорогая… Вечер спустился. В тумане наш путь Пламенем желтым сквозь ветви магнолий ярко пылает священный обет. Тают в душе многолетние