Ты мне советуешь, Плетнев любезный, Оставленный роман наш продолжать И строгой век, расчета век железный, Рассказами пустыми угощать. Ты думаешь, что с целию полезной Тревогу славы можно сочетать, И что возможно нашему собрату Брать
О чем, прозаик, ты хлопочешь? Давай мне мысль какую хочешь: Ее с конца я завострю, Летучей рифмой оперю, Взложу на тетиву тугую, Послушный лук согну в дугу, А там пошлю наудалую, И горе нашему
Стою печален на кладбище. Гляжу кругом — обнажено Святое смерти пепелище И степью лишь окружено. И мимо вечного ночлега Дорога сельская лежит, По ней рабочая телега . . . . изредка стучит. Одна равнина
Увы! Язык любви болтливой, Язык и темный и простой, Своею прозой нерадивой Тебе докучен, ангел мой. Но сладок уху милой девы Честолюбивый Аполлон. Ей милы мерные напевы, Ей сладок рифмы гордый звон. Тебя страшит
Прибежали в избу дети Второпях зовут отца: «Тятя! тятя! наши сети Притащили мертвеца». «Врите, врите, бесенята, — Заворчал на них отец; — Ох, уж эти мне робята! Будет вам ужо мертвец! Суд наедет, отвечай-ка;
Возможно ль? вместо роз, Амуром насажденных, Тюльпанов, гордо наклоненных, Душистых ландышей, ясминов и лилей, Которых ты всегда любила И прежде всякий день носила На мраморной груди твоей, — Возможно ль, милая Климена, Какая странная
Жил старик со своею старухой У самого синего моря; Они жили в ветхой землянке Ровно тридцать лет и три года. Старик ловил неводом рыбу, Старуха пряла свою пряжу. Раз он в море закинул невод,
Язык и ум теряя разом, Гляжу на вас единым глазом: Единый глаз в главе моей. Когда б судьбы того хотели, Когда б имел я сто очей, То все бы сто на вас глядели. Стихотворение
Я сам в себе уверен, Я умник из глупцов, Я маленький Каверин, Лицейской Молоствов. Упоминаемые в стихотворении Петр Павлович Каверин (в чьей тетради было записано данное четверостишие) и Памфамир Христофорович Молостов — офицеры гусарского
В степях зеленых Буджака, Где Прут, заветная река, Обходит русские владенья, При бедном устье ручейка Стоит безвестное селенье. Семействами болгары тут В беспечной дикости живут, Храня родительские нравы, Питаясь. . . . . трудом,