Ты вся в огнях. Своих зарниц И я сверканьями украшен; Под сенью ласковых ресниц Огонь небесный мне не страшен. Но я боюсь таких высот, Где устоять я не умею. Как сохранить мне образ тот,
Мы встретились вновь после долгой разлуки, Очнувшись от тяжкой зимы; Мы жали друг другу холодные руки И плакали, плакали мы. Но в крепких незримых оковах сумели Держать нас людские умы; Как часто в глаза
Посвящается С. П. X-о 1 Гляжу на вас я, умница моя, Как на своем болезненном вы ложе Откинулись, раздумие тая, А против вас, со сказочником схоже, И бормочу и вспоминаю я О временах, как
Гаснет заря в забытьи, в полусне. Что-то неясное шепчешь ты мне; Ласки твои я расслушать хочу, — «Знаю, ах, знаю», — тебе я шепчу. В блеске, в румяном разливе огня, Ты потонула, ушла от
Подражание восточным стихотворцам Вселенной целой потеряв владенье, Ты не крушись о том, оно ничто. Стяжав вселенной целой поклоненье, Не радуйся ему — оно ничто. Минутно наслажденье и мученье, Пройди ты мимо мира — он
Толпа теснилася. Рука твоя дрожала, Сдвигая складками бегущий с плеч атлас. Я знаю: «завтра» ты невнятно прошептала; Потом ты вспыхнула и скрылася из глаз. А он? С усилием сложил он накрест руки, Стараясь подавить
Соизмеряя дар с приветом, Дерзаю высказать в ответ, Что в мире никаким букетам Не уступает ваш букет. Его значенье многосложно И в силах вдохновить певца; Его принять с поклоном можно, И можно скушать до
Долго снились мне вопли рыданий твоих: То был голос обиды, бессилия плач; Долго, долго мне снился тот радостный миг, Как тебя умолил я — несчастный палач. Проходили года, мы умели любить, Расцветала улыбка, грустила
Не смейся, не дивися мне, В недоуменье детски грубом, Что перед этим дряхлым дубом Я вновь стою по старине. Не много листьев на челе Больного старца уцелели; Но вновь с весною прилетели И жмутся
На море ночное мы оба глядели. Под нами скала обрывалася бездной; Вдали затихавшие волны белели, А с неба отсталые тучки летели, И ночь красотой одевалася звездной. Любуясь раздольем движенья двойного, Мечта позабыла мертвящую сушу,