Мой обожаемый поэт, К тебе я с просьбой и с поклоном, Пришли в письме мне твой портрет, Что нарисован Аполлоном. Давно мечты твоей полет Меня увлек волшебной силой, Давно в груди моей живет Твое
«Что ты, голубчик, задумчив сидишь, Слышишь — не слышишь, глядишь — не глядишь? Утро давно, а в глазах у тебя, Я посмотрю, и не день и не ночь». — Точно случилось жемчужную нить Подле
Где, средь иного поколенья, Нам мир так пуст, Ловлю усмешку утомленья Я ваших уст. Мне все сдается, миновали Восторги роз; Цветы последние увяли: Побил мороз. И безуханна, бесприветна Тропа и там, Где что-то бледное
Две незабудки, два сапфира Ее очей приветный взгляд, И тайны горнего эфира В живой лазури их сквозят. Ее кудрей руно златое В таком свету, какой один, Изображая неземное, Сводил на землю Перуджин. Дата написания:
Неслась волна, росла волна, Рыбак над ней сидел, С душой, холодною до дна, На уду он глядел. И как сидит он, как он ждет, Разверзлась вдруг волна, И поднялась из шума вод Вся влажная
Когда я блестящий твой локон целую И жарко дышу так на милую грудь, — Зачем говоришь ты про деву иную И в очи мне прямо не смеешь взглянуть? Хоть вечер и близок, не бойся!
Пришла и села. Счастлив и тревожен, Ласкательный твой повторяю стих; И если дар мой пред тобой ничтожен, То ревностью не ниже я других. Заботливо храня твою свободу, Непосвященных я к тебе не звал, И
Давно ль под волшебные звуки Носились по зале мы с ней? Теплы были нежные руки, Теплы были звезды очей. Вчера пели песнь погребенья, Без крыши гробница была; Закрывши глаза, без движенья, Она под парчою
Я в жизни обмирал и чувство это знаю, Где мукам всем конец и сладок томный хмель; Вот почему я вас без страха ожидаю, Ночь безрассветная и вечная постель! Пусть головы моей рука твоя коснется
Давно забытые, под легким слоем пыли, Черты заветные, вы вновь передо мной И в час душевных мук мгновенно воскресили Все, что давно-давно, утрачено душой. Горя огнем стыда, опять встречают взоры Одну доверчивость, надежду и