Владимир Маяковский. «По мостовой»

Похожие стихотворения:

1. Федор Сологуб. «На разноцветных камнях мостовой» На разноцветных камнях мостовой Трепещут сизые голубки; На тротуаре из-под юбки, Взметаемой походкой молодой, Сверкают маленькие пряжки, Свинцовой отливая синевой, И, словно угрожая нам бедой, Ломовиков копыта тяжки, — Разрозненной, но все-таки слитой, Черты одной и той же сказки. Она стремление коляски Обвеет легкой, хрупкой красотой. Дата написания: не позднее 1921 года...
2. Владимир Маяковский. «Любовь» Девушка пугливо куталась в болото, ширились зловеще лягушечьи мотивы, в рельсах колебался рыжеватый кто-то, и укорно в буклях проходили локомотивы. В облачные пары сквозь солнечный угар врезалось бешенство ветряной мазурки, и вот я — озноенный июльский тротуар, а женщина поцелуи бросает — окурки! Бросьте города, глупые люди! и Идите голые лить на солнцепеке пьяные вина […]...
3. Владимир Маяковский. «Шумики, шумы и шумищи» По эхам города проносят шумы на шепоте подошв и на громах колес, а люди и лошади — это только грумы, следящие линии убегающих кос. Проносят девоньки крохотные шумики. Ящики гула пронесет грузовоз. Рысак прошуршит в сетчатой тунике. Трамвай расплещет перекаты гроз. Все на площадь сквозь туннели пассажей плывут каналами перекрещенных дум, где мордой перекошенный, размалеванный […]...
4. Владимир Маяковский. «Адище города» Адище города окна разбили на крохотные, сосущие светами адки. Рыжие дьяволы, вздымались автомобили, над самым ухом взрывая гудки. А там, под вывеской, где сельди из Керчи — сбитый старикашка шарил очки и заплакал, когда в вечереющем смерче трамвай с разбега взметнул зрачки. В дырах небоскребов, где горела руда и железо поездов громоздило лаз — крикнул […]...
5. Владимир Маяковский. «Разговор на одесском рейде десантных судов:. «Советский Дагестан» и «Красная Абхазия»» Перья-облака, закат расканарейте! Опускайся, южной ночи гнет! Пара пароходов говорит на рейде: то один моргнет, а то Другой моргнет. Что сигналят? Напрягаю я морщины лба. Красный раз… угаснет, и зеленый… Может быть, любовная мольба. Может быть, ревнует разозленный. Может, просит: — «Красная Абхазия»! Говорит «Советский Дагестан». Я устал, один по морю лазая, подойди сюда и […]...
6. Владимир Маяковский. «Император» Помню — то ли пасха, то ли — рождество: вымыто и насухо расчищено торжество. По Тверской шпалерами стоят рядовые, перед рядовыми — пристава. Приставов глазами едят городовые: — Ваше благородие, арестовать? — Крутит полицмейстер за уши ус. Пристав козыряет: — Слушаюсь! — И вижу — катится ландо, и в этой вот ланде сидит военный молодой […]...
7. Владимир Маяковский. «Итог» Только что в окошечный в кусочек прокопченный вглядывались, ждя рассветный час. Жили черные, к земле прижавшись черной, по фабричным по задворкам волочась. Только что корявой сошкой землю рыли, только что проселками плелись возком, только что… куда на крыльях! — еле двигались шажочком да ползком. Только что Керзоновы угрозы пролетали. Только что приказ крылатый дан: — […]...
8. Владимир Маяковский. «Город» Один Париж — адвокатов, казарм, другой — без казарм и без Эррио. Не оторвать от второго глаза — от этого города серого. Со стен обещают: «Un verre de Koto donne de l’energie».1 Вином любви каким и кто мою взбудоражит жизнь? Может, критики знают лучше. Может, их и слушать надо. Но кому я, к черту, попутчик! […]...
9. Владимир Маяковский. «А вы могли бы?» Я сразу смазал карту будня, плеснувши краску из стакана; я показал на блюде студня косые скулы океана. На чешуе жестяной рыбы прочел я зовы новых губ. А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб? Дата написания: 1913 год...
10. Владимир Маяковский. «Екатеринбург — Свердловск» Из снегового, слепящего лоска, из перепутанных сучьев и хвои — встает внезапно домами Свердловска новый город: работник и воин. Под Екатеринбургом рыли каратики, вгрызались в мерзлые породы и руды — чтоб на грудях коронованной Катьки переливались изумруды. У штолен в боках корпели, пока — Октябрь из шахт на улицы ринул, и… разослала октябрьская ломка к […]...
11. Владимир Маяковский. «Кое-что про Петербург» Слезают слезы с крыши в трубы, к руке реки чертя полоски; а в неба свисшиеся губы воткнули каменные соски. И небу — стихши — ясно стало: туда, где моря блещет блюдо, сырой погонщик гнал устало Невы двугорбого верблюда. Дата написания: 1913 год...
12. Владимир Маяковский. «Кто он?» Кто мчится, кто скачет такой молодой, противник мыла и в контрах с водой? Как будто окорока ветчины, небритые щеки от грязи черны, Разит — и грязнее черных ворот зубною щеткой нетронутый рот. Сродни шевелюра помойной яме, бумажки и стружки промеж волосьями; а в складках блузы безвременный гроб нашел энергично раздавленный клоп. Трехлетнего пота журчащий родник […]...
13. Владимир Маяковский. «В авто» «Какая очаровательная ночь!» «Эта, (указывает на девушку), что была вчера, та?» Выговорили на тротуаре «поч- перекинулось на шины та». Город вывернулся вдруг. Пьяный на шляпы полез. Вывески разинули испуг. Выплевывали то «О», то «S». А на горе, где плакало темно и город робкий прилез, поверилось: обрюзгло «О» и гадко покорное «S». Дата написания: 1913 год...
14. Владимир Маяковский. «Ничего не понимают» Вошел к парикмахеру, сказал — спокойный: «Будьте добры, причешите мне уши». Гладкий парикмахер сразу стал хвойный, лицо вытянулось, как у груши. «Сумасшедший! Рыжий!» — запрыгали слова. Ругань металась от писка до писка, и до-о-о-о-лго хихикала чья-то голова, выдергиваясь из толпы, как старая редиска. Дата написания: 1913 год...
15. Владимир Маяковский. «Вывескам» Читайте железные книги! Под флейту золоченой буквы полезут копченые сиги и золотокудрые брюквы. А если веселостью песьей закружат созвездия «Магги» — бюро похоронных процессий свои проведут саркофаги. Когда же, хмур и плачевен, загасит фонарные знаки, влюбляйтесь под небом харчевен в фаянсовых чайников маки! Дата написания: 1913 год...
16. Владимир Маяковский. «Театры» Рассказ о взлезших на подмосток аршинной буквою графишь, и зазывают в вечер с досок зрачки малеванных афиш. Автомобиль подкрасил губы у блеклой женщины Карьера, а с прилетавших рвали шубы два огневые фокстерьера. И лишь светящаяся груша о тень сломала копья драки, на ветке лож с цветами плюша повисли тягостные фраки. Дата написания: 1913 год...
17. Владимир Маяковский. «Наш марш» Бейте в площади бунтов топот! Выше, гордых голов гряда! Мы разливом второго потопа перемоем миров города. Дней бык пег. Медленна лет арба. Наш бог бег. Сердце наш барабан. Есть ли наших золот небесней? Нас ли сжалит пули оса? Наше оружие — наши песни. Наше золото — звенящие голоса. Зеленью ляг, луг, выстели дно дням. Радуга, […]...
18. Владимир Маяковский. «Писатели мы» Раньше уважали исключительно гениев. Уму от массы какой барыш? Скажем, такой Иван Тургенев приезжает в этакий Париж. Изящная жизнь, обеды, танцы… Среди великосветских нег писатель, подогреваемый «пафосом дистанции», обдумывает прошлогодний снег. На собранные крепостные гроша исписав карандашей не один аршин, принимая разные позы, писатель смакует — «Как хороши, как свежи были розы». А теперь так […]...
19. Владимир Маяковский. «Даешь!» У города страшный вид, — город — штыкастый еж. Дворцовый Питер обвит рабочим приказом — «Даешь!» В пули, ядерный град Советы обляпавший сплошь, белый бежал гад от нашего слова — «Даешь!» Сегодня вспомнишь, что сон, дворцов лощеный салон. Врага обломали угрозу — и в стройку перенесен громовый, набатный лозунг. Коммуну вынь да положь, даешь непрерывность […]...
20. Владимир Маяковский. «Уличное» В шатрах, истертых ликов цвель где, из ран лотков сочилась клюква, а сквозь меня на лунном сельде скакала крашеная буква. Вбиваю гулко шага сваи, бросаю в бубны улиц дробь я. Ходьбой усталые трамваи скрестили блещущие копья. Подняв рукой единый глаз, кривая площадь кралась близко. Смотрело небо в белый газ лицом безглазым василиска. Дата написания: 1913 […]...
21. Владимир Маяковский. «Мы» Лезем земле под ресницами вылезших пальм выколоть бельма пустынь, на ссохшихся губах каналов — дредноутов улыбки поймать. Стынь, злоба! На костер разожженных созвездий взвесть не позволю мою одичавшую дряхлую мать. Дорога — рог ада — пьяни грузовозов храпы! Дымящиеся ноздри вулканов хмелем расширь! Перья линяющих ангелов бросим любимым на шляпы, будем хвосты на боа обрубать […]...
22. Владимир Маяковский. «Стих как бы шофера» Граждане, мне начинает казаться, что вы недостойны индустриализации. Граждане дяди, граждане тети, Автодора ради — куда вы прете?! Стоит машине распрозаявиться — уже с тротуара спорхнула девица. У автомобильного у колесика остановилась для пудрения носика. Объедешь мостовою, а рядом на лужище с «Вечерней Москвою» встал совторгслужащий. Брови поднял, из ноздри — волосья. «Что сегодня идет […]...
23. Владимир Маяковский. «О. Д. В. Ф.» — Не понимаю я, — сказал один, в раздумье сев, — что это за такие воздушные друзья и что такое О. Д. В. Ф.? — Товарищ, брось в раздумье коптиться! О. Д. В. Ф. — это тот, кто сделает тебя птицей. — А на что воздушный флот? — Вот. Если враг с пулеметом, враг с […]...
24. Владимир Маяковский. «Сердитый дядя» В газету заметка сдана рабкором под заглавием «Не в лошадь корм». Пишет: «Завхоз, сочтя за лучшее, пишущую машинку в учреждении пропил… Подобные случаи нетерпимы даже в буржуазной Европе». Прочли и дали место заметке. Мало ль бывает случаев этаких? А наутро уже опровержение листах на полуторах. «Как смеют разные враки описывать безответственные бумагомараки? Знают республика, и […]...
25. Владимир Маяковский. «Флаг» Ты пер позавчера за громыханьем врангелевских ядер. Теперь в изумленьи юли! Вот мы — с пятьдесят — стоим на пяди Советской посольской земли. Товарищи, двое док таких, что им и небо пустяк, влезли и стали крепить на флагшток в серпе и молоте ситцевый стяг. Флажок тонковат, помедлил минутцу, кокетничал с ветром, и вдруг флажок развился […]...
26. Владимир Маяковский. «Первый из пяти» Разиньте шире глаза раскаленные, в газету вонзайте зрачков резцы. Стройтесь в ряды! Вперед, колонны первой армии контрольных цифр. Цифры выполнения, вбивайте клинья, цифры повышений, выстраивайтесь, стройны! Выше взбирайся, генеральная линия индустриализации Советской страны! Множьтесь, единицы, в грабли и вилы. Перед нулями станьте на-караул. Где вы, неверы, нытики-скулилы — Ау?.. Множим колес маховой оборот. Пустыри тракторами […]...
27. Владимир Маяковский. «От усталости» Земля! Дай исцелую твою лысеющую голову лохмотьями губ моих в пятнах чужих позолот. Дымом волос над пожарами глаз из олова дай обовью я впалые груди болот. Ты! Нас — двое, ораненных, загнанных ланями, вздыбилось ржанье оседланных смертью коней. Дым из-за дома догонит нас длинными дланями, мутью озлобив глаза догнивающих в ливнях огней. Сестра моя! В […]...
28. Владимир Маяковский. «Баку» Баку. Город ветра. Песок плюет в глаза. Баку. Город пожаров. Полыхание Балахан. Баку. Листья — копоть. Ветки — провода. Баку. Ручьи — чернила нефти. Баку. Плосковерхие дома. Горбоносые люди. Баку. Никто не селится для веселья. Баку. Жирное пятно в пиджаке мира.» Баку. Резервуар грязи, но к тебе я тянусь любовью более — чем притягивает дервиша […]...
29. Владимир Маяковский. «Москва — Кенигсберг» Проезжие — прохожих реже. Еще храпит Москва деляг. Тверскую жрет, Тверскую режет сорокасильный «Каделяк». Обмахнуло радиатор горизонта веером. — Eins! zwei! drei!1 — Мотора гром. В небо дверью — аэродром. Брик. Механик. Ньюбольд. Пилот. Вещи. Всем по пять кило. Влезли пятеро. Земля попятилась. Разбежались дорожки- ящеры. Ходынка накрылась скатертцей. Красноармейцы, Ходынкой стоящие, стоя ж — […]...
30. Владимир Маяковский. «Нате!» Через час отсюда в чистый переулок вытечет по человеку ваш обрюзгший жир, а я вам открыл столько стихов шкатулок, я — бесценных слов мот и транжир. Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста где-то недокушанных, недоеденных щей; вот вы, женщина, на вас белила густо, вы смотрите устрицей из раковин вещей. Все вы на бабочку […]...
31. Владимир Маяковский. «XIV МЮД» Сегодня в седеющие усы и бороды пряча улыбающуюся радость, смотрите — льются улицы города, знаменами припарадясь. Богатые у нас отнимали и силы и сны, жандармы загораживали ворота в науки, но сильны и стройны у нас вырастают сыны, но, шевеля умом, у нас поднимаются внуки. Пускай по земле сегодня носится интернационалом на все лады боевая многоголосица […]...
32. Владимир Маяковский. «Каждый сам себе ВЦИК» Тверд пролетарский суд. Он не похож на вату. Бывает — и головы не снесут те, которые виноваты. Это ясно для любого, кроме… города Тамбова. Дядя есть в губисполкоме. Перед дядей шапку ломят. Он, наверное, брюнет — у брюнетов жуткий взор. Раз — мигнет — суда и нет! Фокусник-гипнотизер. Некто сел «за белизну». Некто с дядею […]...
33. Владимир Маяковский. «Всем Титам и Власам РСФСР» По хлебным пусть местам летит, пусть льется песня басом. Два брата жили. Старший Тит жил с младшим братом Власом. Был у крестьян у этих дом превыше всех домишек. За домом был амбар, и в нем всегда был хлеба лишек. Был младший, Влас, умен и тих. А Тит был глуп, как камень. Изба раз расползлась у […]...
34. Владимир Маяковский. «Революция» Поэтохроника 26 февраля. Пьяные, смешанные с полицией, солдаты стреляли в народ. 27-е. Разлился по блескам дул и лезвий рассвет. Рдел багрян и долог. В промозглой казарме суровый трезвый молился Волынский полк. Жестоким солдатским богом божились роты, бились об пол головой многолобой. Кровь разжигалась, висками жилясь. Руки в железо сжимались злобой. Первому же, приказавшему — «Стрелять […]...
35. Владимир Маяковский. «Когда голод грыз прошлое лето,. Что делала власть Советов?» Все знают: в страшный год, когда народ (и скот оголодавший) дох, и ВЦИК и Совнарком скликали города, помочь старались из последних крох. Когда жевали дети глины ком, когда навоз и куст пошли на пищу люду, крестьяне знают — каждый исполком давал крестьянам хлеб, полям давал семссуду. Когда ж совсем невмоготу пришлось Поволжью — советским ВЦИКом […]...
36. Владимир Маяковский. «Из улицы в улицу» У- лица. Лица у догов годов рез- че. Че- рез железных коней с окон бегущих домов прыгнули первые кубы. Лебеди шей колокольных, гнитесь в силках проводов! В небе жирафий рисунок готов выпестрить ржавые чубы. Пестр, как форель, сын безузорной пашни. Фокусник рельсы тянет из пасти трамвая, скрыт циферблатами башни. Мы завоеваны! Ванны. Души. Лифт. Лиф […]...
37. Владимир Маяковский. «За женщиной» Раздвинув локтем тумана дрожжи, цедил белила из черной фляжки и, бросив в небо косые вожжи, качался в тучах, седой и тяжкий. В расплаве меди домов полуда, дрожанья улиц едва хранимы, дразнимы красным покровом блуда, рогами в небо вонзались дымы. Вулканы-бедра за льдами платий, колосья грудей для жатвы спелы. От тротуаров с ужимкой татьей ревниво взвились […]...
38. Владимир Маяковский. «Несколько слов о моей жене» Морей неведомых далеким пляжем идет луна — жена моя. Моя любовница рыжеволосая. За экипажем крикливо тянется толпа созвездий пестрополосая. Венчается автомобильным гаражей, целуется газетными киосками, а шлейфа млечный путь моргающим пажем украшен мишурными блестками. А я? Несло же, палимому, бровей коромысло из глаз колодцев студеные ведра. В шелках озерных ты висла, янтарной скрипкой пели бедра? […]...
39. Владимир Маяковский. «Слегка нахальные стихи товарищам из Эмкахи» Прямо некуда деваться от культуры. Будь ей пусто! Вот товарищ Цивцивадзе насадить мечтает бюсты. Чтоб на площадях и скверах были мраморные лики, чтоб, вздымая морду вверх, мы бы видели великих. Чтобы, день пробегав зря, хулиганов видя рожи, ты, великий лик узря, был душой облагорожен. Слышу, давши грезам дань я, нотки шепота такого: «Приходите на свиданье […]...
40. Владимир Маяковский. «Несколько слов о моей маме» У меня есть мама на васильковых обоях. А я гуляю в пестрых павах, вихрастые ромашки, шагом меряя, мучу. Заиграет вечер на гобоях ржавых, подхожу к окошку, веря, что увижу опять севшую на дом тучу. А у мамы больной пробегают народа шорохи от кровати до угла пустого. Мама знает — это мысли сумасшедшей ворохи вылезают из-за […]...