Томас Гуд
Томас Гуд. «Морской берег»
Море возмутилось, Буря, град и гром; Небо омрачилось — Тьма и мгла кругом. Силы, всколебавшея Моря глубину И с песком смешавшея Мутную волну! Вы, что так бросаете Брызги в облака И так зло играете
Томас Гуд. «Песня о рубашке»
От песен, от скользкого пота В глазах растекается мгла; Работай, работай, работай, Пчелой, заполняющей соты, Покуда из пальцев, с налета, Не выпрыгнет рыбкой игла. Швея! Этой ниткой суровой Прошито твое бытие… У лампы твоей
Томас Гуд. «Стансы»
I Жизнь, прощай! мутится ум; Мир стал мертвенно-угрюм; Меркнет свет, и тьма растет, Словно ночь, грозясь, идет; Холодней и холодней Серый пар ползет с полей, И дыханье роз сменил Запах тленья и могил. II
Томас Гуд. «Изгнание»
Из-за моря ласточка Весной полетит, И ветер, мне веющий, Твой сад навестит; С тем ветром кораблик наш Вернется домой. А я? Не видать уж мне Сторонки родной! Немало там льется слез — И слезы
Томас Гуд. «У смертного одра»
Всю ночь стерегли мы дыханье у ней… Недвижно лежала она; В груди колебалась слабей и слабей Последняя жизни волна. Старались чуть внятно мы все говорить, Едва шевелились вокруг, Как будто часть жизни своей уделить
Томас Гуд. «Песня о рубашке»
Затекшие пальцы болят, И веки болят на опухших глазах… Швея в своем жалком отрепье сидит С шитьем и иголкой в руках… Шьет — шьет — шьет. В грязи, в нищете, голодна, И жалобно горькую
Томас Гуд. «Песня о рубашке»
В лохмотьях нищенских, измучена работой, С глазами красными, опухшими без сна, Склонясь сидит швея, и все поет она, И песня та звучит болезненною нотой. Поет и шьет, поет и шьет, Поет и шьет она,