Иннокентий Анненский. «Трактир жизни»
Вкруг белеющей Психеи Те же фикусы торчат, Те же грустные лакеи, Тот же гам и тот же чад… Муть вина, нагие кости, Пепел стынущих сигар, На губах — отрава злости, В сердце — скуки
Иннокентий Анненский. «Трилистник победный»
В волшебную призму Хрусталь мой волшебен трикраты: Под первым устоем ребра — Там руки с мученьем разжаты, Раскидано пламя костра. Но вновь не увидишь костер ты, Едва передвинешь устой — Там бледные руки простерты
Иннокентий Анненский. «Второй мучительный сонет»
Вихри мутного ненастья Тайну белую хранят… Колокольчики запястья То умолкнут, то звенят. Ужас краденого счастья, — Губ холодных мед и яд, Жадно пью я, весь объят Лихорадкой сладострастья. Этот сон, седая мгла, Ты одна
Иннокентий Анненский. «Который?»
Когда на бессонное ложе Рассыплются бреда цветы, Какая отвага, о Боже, Какие победы мечты!.. Откинув докучную маску, Не чувствуя уз бытия, В какую волшебную сказку Вольется свободное я! Там все, что на сердце годами
Иннокентий Анненский. «Гармония»
В тумане волн и брызги серебра, И стертые эмалевые краски… Я так люблю осенние утра За нежную невозвратимость ласки! И пену я люблю на берегу, Когда она белеет беспокойно… Я жадно здесь, покуда небо
Иннокентий Анненский. «Перед закатом»
Гаснет небо голубое, На губах застыло слово; Каждым нервом жду отбоя Тихой музыки былого. Но помедли, день, врачуя Это сердце от разлада! Все глазами взять хочу я Из темнеющего сада… Щетку желтую газона, На
Иннокентий Анненский. «Трилистник кошмарный»
Кошмары «Вы ждете? Вы в волненьи? Это бред. Вы отворять ему идете? Нет! Поймите: к вам стучится сумасшедший, Бог знает где и с кем всю ночь проведший, Оборванный, и речь его дика, И камешков
Иннокентий Анненский. «Две любви»
С. В. ф.-Штейн Есть любовь, похожая на дым: Если тесно ей — она дурманит, Дай ей волю — и ее не станет… Быть как дым — но вечно молодым. Есть любовь, похожая на тень:
Иннокентий Анненский. «Месяц»
Sunt mihi bis septem1 Кто сильнее меня — их и сватай… Истомились — и все не слились: Этот сумрак голубоватый И белесая высь… Этот мартовский колющий воздух С зябкой ночью на талом снегу В
Иннокентий Анненский. «Трилистник проклятия»
Ямбы О, как я чувствую накопленное бремя Отравленных ночей и грязно-бледных дней! Вы, карты, есть ли что в одно и то же время Приманчивее вас, пошлее и страшней! Вы страшны нежностью похмелья, и науке,